Красотки ничего не производят, кроме смазливого впечатления.
Боевой опыт для нейтральной армии
читать дальшеЧтобы российские военные смогли научиться воевать в конфликтах XXI века, их командованию стоит присмотреться к практике шведских коллег в прошлых столетиях
К началу XIX века некогда контролировавшая почти всё побережье Балтийского моря Швеция потеряла все свои прежние завоевания. Финляндия, Ингерманландия, Эстония и восточная Латвия перешли к России. Передняя Померания с Штеттином - к Пруссии, а епископство Верден и архиепископство Бремен - к Ганноверу. В верхах шведского общества встал вопрос о смене деградировавшей Гольштейн-Готторпской династии и 3 апреля 1809 года король Густав IV был свергнут. Страну возглавил его дядя, престарелый и не имеющий детей герцог Карл Сёдерманландский, усыновивший в качестве наследника престола сына французского адвоката – наполеоновского маршала Жана Батиста Бернадота.
Бернадот оказался хорошим правителем. Прибыв в Стокгольм как ставленник Наполеона, он вскоре присоединился к его противникам, выторговав за участие в боевых действиях Норвегию, принадлежавшую тогда союзной Франции Дании. Завоевание Норвегии утешило самолюбие шведов, а поражение в предшествующих конфликтах навсегда излечило их от военных амбиций. С тех пор Швеция уже два века пользуется благами нейтралитета и торговли со всеми воюющими сторонами, но проблема поддержания боеспособности армии на случай вражеского вторжения никуда не делась, и перед правительством встал вопрос: как обеспечить армии боевой опыт в мирное время?
Вопрос был решён через участие шведских военных в боевых действиях за границей. Некоторое их количество отметилось в войнах Дании с германскими государствами в 1848-1850 и 1864 гг. Во время Гражданской войны в Финляндии 27 января – 16 мая 1918 года на стороне белофинской армии воевало свыше 1000 шведских добровольцев, поставив ей основные кадры штабистов, артиллеристов и значительную часть пехотных офицеров. В том же году около 200 волонтёров из Швеции сражалось против Красной армии в Эстонии, а во время Советско-финской войны 1939-1940 гг. в финскую армию вступило 8402 гражданина Швеции.
Часть их успела повоевать в составе пехотной бригады, зенитной батареи и авиагруппы, а некоторое количество добровольцев осталась служить на новом месте, предчувствуя, что мир наступил ненадолго. Когда их предчувствия сбылись, и Финляндия присоединилась к германскому вторжению в СССР, в её армию вступило ещё около 900 шведов. Собранный из них батальон участвовал в осаде советской военно-морской базы Ханко, а после его расформирования 18 декабря 1941 года часть личного состава вошла в шведскую роту 17-й пехотной дивизии, через которую прошло 404 человека. Кроме того более 1000 шведов служило в других подразделениях финской армии.
После подписания перемирия между СССР и Финляндией в самом концы войны некоторые из них оказались у немцев, но подавляющее большинство из 331 шведа, сражавшихся под гитлеровским знаменем, сразу завербовалось в германскую армию, служа в основном в дивизиях СС. Некоторые из них, например, Нильс Туре Розен, воевавший в 3-й танковой дивизии, Свен Эрик Ольссон из 10-й танковой дивизии СС и Ханс Гёст Перссон из 11-й моторизованной дивизии, были отмечены германским командованием, получив Железные Кресты I-го и II-го классов.
Ценя получаемый на Восточном фронте опыт, правительство сквозь пальцы смотрело на вербовку сограждан в гитлеровскую армию, а службу у финнов открыто приветствовало. За переходившими туда военными сохранялись воинские звания и право вернуться в шведские вооруженные силы. Сам наследник престола принц Густав Адольф в целях моральной поддержки солдат шведского батальона у Ханко 7 октября 1941 года посетил его позиции. С другой стороны около 500 шведских коммунистов в 1936-1938 гг. воевало в Интернациональных бригадах на стороне правительства Народного Фронта в Испании, а примерно столько же шведов в 1940-1945 гг. служило в армиях Антигитлеровской коалиции.
Подобный опыт приобретения боевой практики страной, стремящейся поддерживать свою обороноспособность, но не желающей участвовать в чуждых войнах, нельзя не признать удачным. Думается, Россия вполне могла бы его использовать, поощряя инициативных военных временно послужить в воюющих армиях иных государств. (Особенно в тех, на вооружении которых состоит российская боевая техника, хотя и технику стран НАТО знать тоже полезно). Естественно, каждый воюющий должен получать очень хорошую плату и тут уже стоит вспомнить американскую практику. Когда президент США Франклин Рузвельт 15 апреля 1941 года разрешил своим лётчикам воевать на стороне Китая против Японии, было оговорено, что за каждый уничтоженный самолёт доброволец получит 500 долларов. Деньги по тем временам немалые – приличный «Форд» стоил 680 долларов - и думается, что повоевать на подобных условиях желающих окажется не мало. Только и вооружёнными силами не должны руководить самодовольные кретины, типа тех, что не желали использовать для боевой подготовки оплаченные кровью уроки Афганистана и Чечни, а до того - Вьетнама и Ближнего Востока.
apn-spb.ru/publications/article14081.htm
читать дальшеЧтобы российские военные смогли научиться воевать в конфликтах XXI века, их командованию стоит присмотреться к практике шведских коллег в прошлых столетиях
К началу XIX века некогда контролировавшая почти всё побережье Балтийского моря Швеция потеряла все свои прежние завоевания. Финляндия, Ингерманландия, Эстония и восточная Латвия перешли к России. Передняя Померания с Штеттином - к Пруссии, а епископство Верден и архиепископство Бремен - к Ганноверу. В верхах шведского общества встал вопрос о смене деградировавшей Гольштейн-Готторпской династии и 3 апреля 1809 года король Густав IV был свергнут. Страну возглавил его дядя, престарелый и не имеющий детей герцог Карл Сёдерманландский, усыновивший в качестве наследника престола сына французского адвоката – наполеоновского маршала Жана Батиста Бернадота.
Бернадот оказался хорошим правителем. Прибыв в Стокгольм как ставленник Наполеона, он вскоре присоединился к его противникам, выторговав за участие в боевых действиях Норвегию, принадлежавшую тогда союзной Франции Дании. Завоевание Норвегии утешило самолюбие шведов, а поражение в предшествующих конфликтах навсегда излечило их от военных амбиций. С тех пор Швеция уже два века пользуется благами нейтралитета и торговли со всеми воюющими сторонами, но проблема поддержания боеспособности армии на случай вражеского вторжения никуда не делась, и перед правительством встал вопрос: как обеспечить армии боевой опыт в мирное время?
Вопрос был решён через участие шведских военных в боевых действиях за границей. Некоторое их количество отметилось в войнах Дании с германскими государствами в 1848-1850 и 1864 гг. Во время Гражданской войны в Финляндии 27 января – 16 мая 1918 года на стороне белофинской армии воевало свыше 1000 шведских добровольцев, поставив ей основные кадры штабистов, артиллеристов и значительную часть пехотных офицеров. В том же году около 200 волонтёров из Швеции сражалось против Красной армии в Эстонии, а во время Советско-финской войны 1939-1940 гг. в финскую армию вступило 8402 гражданина Швеции.
Часть их успела повоевать в составе пехотной бригады, зенитной батареи и авиагруппы, а некоторое количество добровольцев осталась служить на новом месте, предчувствуя, что мир наступил ненадолго. Когда их предчувствия сбылись, и Финляндия присоединилась к германскому вторжению в СССР, в её армию вступило ещё около 900 шведов. Собранный из них батальон участвовал в осаде советской военно-морской базы Ханко, а после его расформирования 18 декабря 1941 года часть личного состава вошла в шведскую роту 17-й пехотной дивизии, через которую прошло 404 человека. Кроме того более 1000 шведов служило в других подразделениях финской армии.
После подписания перемирия между СССР и Финляндией в самом концы войны некоторые из них оказались у немцев, но подавляющее большинство из 331 шведа, сражавшихся под гитлеровским знаменем, сразу завербовалось в германскую армию, служа в основном в дивизиях СС. Некоторые из них, например, Нильс Туре Розен, воевавший в 3-й танковой дивизии, Свен Эрик Ольссон из 10-й танковой дивизии СС и Ханс Гёст Перссон из 11-й моторизованной дивизии, были отмечены германским командованием, получив Железные Кресты I-го и II-го классов.
Ценя получаемый на Восточном фронте опыт, правительство сквозь пальцы смотрело на вербовку сограждан в гитлеровскую армию, а службу у финнов открыто приветствовало. За переходившими туда военными сохранялись воинские звания и право вернуться в шведские вооруженные силы. Сам наследник престола принц Густав Адольф в целях моральной поддержки солдат шведского батальона у Ханко 7 октября 1941 года посетил его позиции. С другой стороны около 500 шведских коммунистов в 1936-1938 гг. воевало в Интернациональных бригадах на стороне правительства Народного Фронта в Испании, а примерно столько же шведов в 1940-1945 гг. служило в армиях Антигитлеровской коалиции.
Подобный опыт приобретения боевой практики страной, стремящейся поддерживать свою обороноспособность, но не желающей участвовать в чуждых войнах, нельзя не признать удачным. Думается, Россия вполне могла бы его использовать, поощряя инициативных военных временно послужить в воюющих армиях иных государств. (Особенно в тех, на вооружении которых состоит российская боевая техника, хотя и технику стран НАТО знать тоже полезно). Естественно, каждый воюющий должен получать очень хорошую плату и тут уже стоит вспомнить американскую практику. Когда президент США Франклин Рузвельт 15 апреля 1941 года разрешил своим лётчикам воевать на стороне Китая против Японии, было оговорено, что за каждый уничтоженный самолёт доброволец получит 500 долларов. Деньги по тем временам немалые – приличный «Форд» стоил 680 долларов - и думается, что повоевать на подобных условиях желающих окажется не мало. Только и вооружёнными силами не должны руководить самодовольные кретины, типа тех, что не желали использовать для боевой подготовки оплаченные кровью уроки Афганистана и Чечни, а до того - Вьетнама и Ближнего Востока.
apn-spb.ru/publications/article14081.htm